Про ювелирный завод от Владлена. История первая. Легкое покалывание

Опубликовано: juvelirum

Дата: 11 апреля, 2018

Комментариев нет

Владлен – человек-легенда, городской ювелирный миф. Говорят, он закрепщик, но неясно, с какого завода (мы слышали три равно убедительные версии – Москва, Питер и Кострома). Периодически кто-то знакомый клянется, что «точно видел» Владлена на выставке, или что ему показали «прикольную штуку», которую Владлен вытачал своими руками и приносил похвастаться. Но описания внешности расплывчаты, а фамилия Владлена, по слухам, такая обычная («ну вот же, на языке вертится!»), что все это только сильнее путает. Последнее время стали поступать известия, что «Владлен пишет». Короткие зарисовки-сюр из быта ювелирного завода ходят по рукам, и на данный момент представляют собой единственное материальное свидетельство реального существования этой таинственной личности. Часть текстов прислали в редакцию, мы решили их опубликовать. Сложно сказать, реальны ли изображенные здесь персонажи, но на всякий случай просим считать их, равно как и сам факт существования описанного в текстах предприятия, мифом и вымыслом. Добавим, что в публикации мы постарались максимально сохранить авторскую манеру изложения.

— Савин. В ОТК… – прокричали из динамика. Призыв адресован молодому человеку по имени Андрей Викторович Савин, который работает полировщиком изделий из серебра на одном из самых старых и крупных ювелирных предприятий России. Савин выключает станок, стягивает с рук просаленные и протертые рабочие перчатки, встает, одновременно разминая мышцы шеи, и, минуя участок мойки и сушки, покидает цех шлифовки и полировки.

Савин выходит в длинный извилистый коридор, пересекающий разнообразные застекленные отсеки-мастерские. Он идет мимо штамповочной мастерской, монтировочных цехов, бирковки, закрепочной и гальванической мастерских… Везде и всюду ведется работа, соподчиненная определенной упорядоченно-монотонной последовательности действий. Стучат молотки, шуршат бормашинки, гудят и воют станки, где-то надрывно и манерно непонятно о чем поет радио.

Савин ругается, предвкушая неприятный процесс общения с ОТК. Одна из сотрудниц его просто на дух не переносит. Это взаимно. Они даже не здороваются при встрече. Причина конфликта? Хамство. Савин человек спокойный и нелюдимый. В нем нет желания поддерживать разговор без необходимости или не близкой и интересной ему тематической направленности. Чтобы собеседник от него отстал, Савин либо отшучивается невпопад, либо отвечает односложно, давая понять жаждущему коммуникации, что он не настроен на общение. Потому в цеху он считается человеком несколько странным, и разговаривать с ним никто не стремится. Что Савина вполне устраивает, так как ничто так не нагоняет на него скуку, как «житейские» разговоры сослуживцев — на одни и те же темы:

1. «Хочу анала с тёлкой с эмальерки».

2. «Чо, как вам Айфон 6? Говно…»

3. «Голова болит? Бухал».

Все это скучно. Раздражающе. Как и хамство со стороны сотрудницы ОТК Нины Васильевны. Эта старуха алчет казаться «острой на язык», но все ее попытки достигнуть успеха в этом деле сводятся к минимуму примитивных оскорблений:

— Вы уже месяц отработали, а качество ваших изделий просто омерзительно. Руки не оттуда растут, да?

Деменция и климакс в одном иссыхающем флаконе из кожи и ломких костей.

И вот так каждый раз. Вне зависимости от количества и характера возвращаемых на дополировку или доглянцовку единиц изделий. Будь то маленькие едва заметные на блестящей поверхности пятнышки, или проявившиеся после мойки полосы от протирки. Мозгоклюйство все равно будет иметь место. Причем не только в случае Савина, но и в частности, его соседа по рабочему месту — Артема, который как-то предложил Савину наполировать какое-нибудь из изделий (скажем — вилку) так, чтобы та аж задымилась от высокой температуры вследствие действующей на нее силы трения, а затем засунуть за шиворот Нине Васильевне.

— Чтобы визжала как свинка Пепа, – добавил Артем.

Савин не сомневался, что и в этот раз он услышит в свой адрес поток неуместных оскорблений, и оказался прав. В ОТК его как всегда отчитали за «сбитые дорожки» на двух серебряных ложках. Он объяснил, что тут его вины нет, что это был брак со стороны шлифовального цеха, и что он максимально бережно старался сохранить эти треклятые дорожки. На что ему ответили:

— Аккуратнее все равно надо было! Будете сами оплачивать свою криворукость.

Савин тихо свирепел, но виду старался не подавать. Отвечать хамством на хамство не хотелось. Хотя и следовало бы. Он вернулся на рабочее место в самом дурном расположении духа.

До конца рабочего дня оставалось еще два часа, и Савину нужно было успеть наполировать еще 40 единиц товара – десертные вилочки, украшенные растительным орнаментом, эклектично сочетающим в себе модерново-этнический стиль, и большие столовые ложки с гербами на «держале». Две партии. По часу на каждую. 300 единиц товара в неделю. Стоимость одного изделия варьируется от восемнадцати до двадцати двух рублей. При удачном месяце «без возврата поправок» выходит около 1000 единиц товара. В цеху полировки работает около 20 человек. Соответственно в месяц предприятие, где работает Савин, выпускает около 20-30 тысяч изделий. И это только из серебра. Есть ведь еще цех по золоту, у которого своя конъюнктура. Куда все это потом девается? Именно об этом Савин думает, полируя. Но вопрос для него остается риторическим. Он также думает о том, что будет, если произойдет повсеместное исчезновение всех тех предметов, которые Савин и другие полировщики обрабатывают по 7,5 часов в день пять дней в неделю. Эта мысль вызывает легкое покалывание и приятный озноб.

Вначале руководство предприятия, где работает Савин, назначит тотальную инвентаризацию всего. Безрезультатно. Затем к делу будет привлечена прокуратура, начнутся более глубокие расследования и подозрения в глобальном хищении и незаконном вывозе, которые не подтвердятся. Потом новость разлетится на уровне «городского слуха», затем появятся какие-то сми-оповещения, тем самым породив еще больше слухов, домыслов, версий и теорий.

Начнутся повсеместные тщательнейшие отраслевые проверки, которые выявят ряд серьезных нарушений, но опять же безрезультатно. Подключатся исследователи паранормальных явлений, выдвигающие утверждение, что причиной всему произошедшему послужила деятельность внеземных цивилизаций. Именно к этой версии и прислушаются наиболее материально пострадавшие, что спродуцирует удвоенное появление сект, а также приведет к увеличению числа самоубийств и даже абортов.

Позднее этот феномен приобретет статус культового явления, чему во многом будет способствовать освещение его в художественной литературе, музыке и кинематографе. Обдумывая последний вариант развития событий, Савин отмечает, что случись этой истории перейти в формат большого кино, то максимально креативно отразить ее удалось бы режиссерам Тиму Бёртону, Тодду Филлипсу, Полу Фейгу, Питеру Гринуэю.

А Адам Сэндлер, Стив Мартин, Мэрил Стрип, Бен Стиллер, Джон Малкович, Сергей Маковецкий, Дженнифер Лауренс, Хелена Бонэм Картер, Кира Найтли, Натали Портман (она классная!) были бы наиболее подходящими актерами и актрисами, способными наиболее ярко отразить экзистенциальную рефлексию личности в проблемно-конфликтных ситуациях, вызванных феноменом.