Mi-Mi Moscow: лягушка может летать (frog can fly)

В феврале мы объявили о старте авторского блога Изабеллы Антонио, посвященного контемпорари украшениям в России и за ее пределами. Сегодня публикуем ее первое большое интервью для блога, для которого она выбрала, наверное, самых ярких представителей этого жанра — известный во всем мире семейный дуэт художников и ювелиров Mi-Mi Moscow, и поговорила с Милой Кальницкой и Михаилом Масленниковым о них самих и об общем направлении развития жанра.

<Please look for the English text below>

Когда я впервые увидела Mi-Mi Moscow в каталоге «500 колец» 4 года назад, то не могла произнести ничего вразумительного, кроме ошарашенного «Что это? Кто это? Как это»? Настолько отличными от других, смелыми, яркими и провокативными были и есть работы этого дуэта двух независимых московских художников — Милы Кальницкой и Михаила Масленникова, которые относят себя к третьему (!) поколению русской контемпорари ювелирки. Участники и призёры многочисленных выставок и конкурсов, в том числе обладатели гран-при «International Craft Exhibition –ITAMI» 2003, они известны больше за рубежом, чем в России. И вот спустя 4 года портал Ювелирум дал возможность поделиться этим сумасшедшим креативом с кругом людей более широким, чем соседи по верстаку:). Ниже — фото изделий, любезно предоставленные Михаилом, и выдержки из разговора.

Начало

Михаил: Нас поляки назвали МиМи. В 2000 году мы полетели в Краков на конференцию. И им было сложно  — Миша, Мила… Ми.. Ми – а точно, Ми-Mи Москва! Мы были не в восторге – какая Ми-Ми Москва?! У нас в Италии у соседа собаку зовут Мими. Но приклеилось намертво.

Мила: Потому что имена и фамилии длинные, сложные, иностранцам неудобно произносить. У Миши ещё полегче, а у меня вот сложно. Для итальянцев буква «ц» вообще непроизносима.

Я: Когда я увидела ваших лягушек в каталоге «500 колец», мне не верилось, что МиМиМоскоу – это российские художники. Что такое возможно в России. Пару лет назад в Москве была выставка «Ретрофутуризм» (наш репортаж — примечание Ювелирум). С авангардными на момент их создания ювелирными работами. До этого события было сложно представить, что такое есть в России. Потому что все эти люди, видимо, где-то прятались и прячутся до сих пор. Но, тем не менее, стало понятно, что в России, в СССР что-то происходило.

Михаил: Ну, мы попали не в СССР, мы попали в пересменку. До перестройки всё это спокойно было вокруг музея прикладного искусства. А потом  всех художников завалили…. ну, то есть, как завалили, просто перестали делать выставки. И мы успели где-то пару лет в этом всём повариться, а потом облом.

Да, ещё забавно было: в прошлой жизни — мы семьями когда-то дружили – ко мне подходит жена и говорит: «Миш,  (почему я запомнил, потому что цифра была одна и та же, добавлялись только нули) 15 рублей в месяц – мало».  Я говорю: «А сколько надо»? Она говорит – не знаю. Ну, я как простой человек, взял телефон, начал звонить:

— Слав, ты сколько зарабатываешь?

— Миш, 15 тысяч и мало.

Звоню Максиму Вознесенскому (основатель «Ювелирного театра»):

— Макс, ты сколько зарабатываешь?

— 150 тысяч и не хватает.

Я Миле звоню:

— Мил, ты сколько зарабатываешь?

— Я — полтора миллиона и не хватает.

А мне-то что делать, у меня 15 рублей?!))

Мила: С цифрой он немного приукрасил, но смысл такой, что да, доход отличался на порядок. Просто Миша занимался творчеством – на выставки делал и по чуть-чуть, его просто заставляли пинками, чтоб было на что жить, он сдавал в художественные салоны и на это жил. Слава сидел на хороших заказа и клиентах. У Макса Вознесенского в этой конторе были уже бриллианты бриллиантовые. А я активно занималась деньгами.

Михаил: Ну да, я занимался чуть-чуть деньгами, а в основном выставками, а у тебя наоборот: в основном деньгами и чуть-чуть выставками.

Мила: Да, у меня было много клиентов, я фонтанировала, была хорошая мастерская, где всё есть. И творчеством занималась очень мало. В основном это был август месяц, когда я перестала ездить на Волгу с первым мужем (я очень любила ловить рыбу на спининг), и у меня высвободился август. Потому что когда мужчины в доме нет, то убирать тебе не надо, готовить практически не надо. И вот высвобождается гора времени, когда вроде и работать не будешь, но становится  интересно – а как вот оно будет, если попробовать…  в голове же всё смутно, это же не чертежи, не готовые 3D изображения. И ты начинаешь это делать, делаешь-делаешь увлечённо, время скачет, месяц заканчивается – бах! Сделала какую-то ерунду. На себя надела, стоишь, смотришь… Получались вещи, которые надеть, конечно, можно, но только на выход, в какие-то тусовки – из машины вышел и сел.

Я: Не утилитарные.

Мила: Да. И кого спросить? Ты же даже не понимаешь, хорошо это или плохо. Себя сложно оценивать. Про чужое я могу быстро сказать – да/нет, и если надо объяснить, я тогда напрягусь и подведу какую-то базу. Ну вот. И звонишь ему: «Масленников! Приходи в гости, я тут такое сделала»! И Миша приходит.

Мила и Михаил оба выпускники Строгановки. До объединения в 2000 году работали и выставлялись по -отдельности с 1985 года.

Мила: В общем, в 2000 году плюнули на все эти деньги и решили попробовать.

Михаил: Да, Мила тогда сказала, что мы умрём. С голоду. Но решили попробовать год продержаться. И вспомнили об этом разговоре уже только спустя пять лет.

Да, про полтора миллиона и пятнадцать рублей – мы проделали свой путь по отдельности. Мы же пришли в определённую точку. И пришли-то мы абсолютно на равных. Никто не был богаче, никто не был беднее.  А! У Милы было полмашины, а у меня полквартиры. Разные пути за 15-20 лет прошли. А одно и тоже.

А ещё было очень смешно: перестройка. Появляются разные компании: золото, бриллианты и так далее. Начиналось это так: все делают из мельхиора. Кто-то умный появляется и говорит: вы все неправильно делаете. Надо делать из серебра. Все начинают делать из серебра.

Мила: Денег всё равно нет.

Михаил: Да, а денег нет всё равно. То есть столько же, не копейкой больше: сколько было, столько и осталось. Потом кто-то умный появляется и говорит: надо делать из золота. И все начинают делать из золота. Денег столько же. Потом опять кто-то появляется и говорит, что надо делать из бриллиантов. Все делают из бриллиантов, денег столько же. Ну и где-то в двухтысячном мы посмотрели на весь этот бардак, плюнули на всё, стали делать из мельхиора и подняли цену. Ну, какая разница из чего.

Про обучение

Я: Есть, например, выездные мастер-классы, интенсивы, когда принимающая сторона обеспечивает базу, рассказывает и показывает всякое разное, выпрямляет руки за две недели и так далее. Вы о таком не думали?

Михаил: Понимаешь, тут тоже есть вопрос: о чём говорить? И как править руки? Если мы сами не понимаем, что происходит в мире. У нас есть наш опыт, который уже был.  А они все молодые. Если мы им это передадим, то мы загадим им голову. Реально. И мы передадим им опыт, который уже закончился. Это серьёзная проблема.

Мы в Китае читали лекции. Год назад. Там была большая тусовка по поводу образования. Потому что всё было на базе университета по дизайну (*). И всё приурочено к выставке. Приехали люди из разных стран. Американцы, канадцы, европейцы, корейцы, японцы – у всех один вопрос: чему учить? Преподавать историю искусств или нет? И если преподавать, то как? Мы не можем обманывать. Если человек будет художником, и мы его этому учим, то он не будет иметь денег. Если учить их как зарабатывать деньги, то они не будут художниками. У всех одна и та же тема.

(*) Международная конференция на тему «Пути развития ювелирного искусства и дизайна и проблемы образования в быстро меняющемся мире». Пекинская интернациональная ювелирная выставка. Выставка проходила в Пекинской Академии искусства и дизайна с 16 декабря по 30 декабря 2015.

Мила: И я сейчас очень рада, что когда я закончила институт и активно занималась вот эти всем творчеством, не было компьютера. Потому что теперь, мне кажется, молодому человеку проще вот взять и сосредоточиться на технологии, чем просто взять бумажку, карандаш и посидеть, пофантазировать.

Я: В том смысле, что руки идут поперёд головы?

Михаил: Когда у тебя ничего нет, представляешь, какой простор? А когда что-то есть, ты всё равно уже в коридоре. Но это и раньше было. Возьми, например, технологию филигрань (я вообще филигранщик по профессии). Ты можешь коллекционировать технологии. Как только вобрал в себя, до свидания, следующая. То есть, опыт-опытом, но ты всё равно можешь уйти из этого коридора.

Про выставки и галереи

Mi-Mi Moscow — участники таких выставок, как:

• BEIJING INTERNATIONAL JEWELRY EXHIBITION, Китай (почётные гости) 
• Florence Jewellery Week, Флоренция, Италия
• PREMIO FONDAZIONE COMINELLY, Италия
• Espace Solidor, Франция
• «Две столицы»: Москва + Вашингтон

и многие другие (подробнее — на сайте Mi-Mi Moscow).

Мила: Когда ты хочешь участвовать в выставке, то ты, естественно, работы посылаешь. И мы пристроились в DHL: там описываешь содержимое, как игрушки, сувениры, в общем, создаёшь иллюзию, что это подарок. И цену заявляешь обязательно меньше 100 долларов, чтобы таможня пропустила быстро. А голландцы сделали самую настоящую подлость: на выставку приглашали нас двоих. Но в буклетах и прочих бумажках указали только одного художника и хотели выставить работы под одной фамилией. Мы разозлились и сказали, что участвовать не желаем, и голландцы тогда, посылая обратно работы, написали, что материал там серебро, и поставили большую цену. Таможня позвонила и сказала: «платите пошлину 50%» и если не платить, то они либо обратно отсылают, либо уничтожают. Поскольку в Голландию посылать не было никакого смысла, то работы мы потеряли. И так происходило много раз. Жалко ужасно. Но мы их восстановили.

Михаил: Мы вообще в своё время купили дом под это дело в Италии. Дом, витрины, залы, всё сделано под музей. Но всё меняется. Там сейчас очень неспокойно.

Поэтому, знаешь, я думаю, что всё надо делать здесь. Первым делом, ракеты хорошие и мощные)). А вот вторым – конечно, все эти выставки. Потому что читаю на Ювелируме: западные выставки… да, всё понятно, всё знакомо. А вот российские выставки… Вопрос!  Как на них выставляться?

Я: А о каких выставках идёт речь? Они же могут быть у нас либо чисто отраслевые – типа Джунвекса, либо маркеты…

Михаил: Ну да, вот в наше время был музей прикладного искусства. Там всё это генерировалось. А потом, понимаешь, мы немного увлеклись)).. вот так работаешь, работаешь  и раз – двадцать лет прошло. И всё изменилось.

Мила: Да, это было жутко интересно. Потому что ты вот сиди и делай, что хочешь. И нас засосало – пятнадцать лет мы уже вот в этом. И мы сделали большую коллекцию. И когда-то нас не будет. Это нормально. И эту коллекцию надо куда-то пристроить….

О «свободе творчества»

Мила: Я не люблю в жизни две вещи: когда мне нечего делать и неопределённость.

Михаил: А с ювелиркой всё в твоих руках. Если всё получилось, то ты молодец, если не получилось – сам дурак. И ещё такой момент: как себе придумаешь, так и будет. Что такое работа у художника? Это выставки? Или работы?  Выставки – это карьера. То есть человеку нужна карьера или хорошая работа? Если ты делаешь вещь к чему-то, к какой-то выставке, на тему – эту уже не свобода.

Мила: Да, мне, например, не интересно делать на тему. Организм начинает бунтовать. Потому что получается, что тебя как бы заставляют. Нет, конечно, тебя просят или предлагают)). Но как бы заставляют.. и все клеточки в организме говорят «Не будем. Мы не хотим».

Я: Как же тогда заказы?

Мила: У нас с заказами было очень прикольно одно время. У меня как раз был период между мужьями, где-то год. В это время я совершенно не могла сидеть за столом и работать. В этот период не можешь толком ничего делать. Ничего не делать скучно. Парадокс. От тебя начинают все отскакивать, вокруг тебя пустота. И вдруг начали образовываться клиенты — наша попса, много известных имён. Это была одна категория. А вторая категория – это жёны новых богатых, которые имели средства, но не знали где взять. Им хотелось чего-то этакого. А мне были нужны деньги и занять чем-то голову, чтоб не думать обо всей этой ситуации, в которую я попала. И было очень интересно взаимодействовать с клиентами, потому что человек хочет чего-то этакого, но он до смерти боится чего-то этакого. И клиентки не всегда сразу могли оценить.

Например, асимметричные серьги. Они начинали говорить – ну как я в таком пойду, я не могу. На что мы задаём ей вопрос — а нафига ты к нам приходишь? Ты же хочешь необычного? Иди тогда покупай в магазине. Ты зачем всё это покупаешь, стрижёшься определённым образом? Потому что ты хочешь быть лучше всех. Чтобы ты вошла и на тебя все сразу обратили внимание. Все мужики твои, все бабы тебя ненавидят)). И у них это действительно срабатывало.

Михаил: И было  много раз, когда клиенты, распробовав, либо ещё что-то заказывают, либо деньги какие-то приносят дополнительно.

(Оперу «Moustache» можно посмотреть и послушать по ссылке, текст на русском — здесь). 

Флаг

Я: Да, кстати в каком-то вашем интервью глазом зацепилась за то, что есть вещи, которые вы делаете от души  и есть такие, которые вы делаете для того, чтоб иметь возможность это что-то для души делать.

Михаил: А не так)). Прилипло просто, наверное, из советского времени ещё. Тогда были салоны. И люди делали вещи на выставки и делали вещи в салоны. Я вот никого не знаю, кто продал бы вещи, которые делал на выставки. В музеи? У них денег нет. Три копейки-то есть, но это не считается. Могли б не заплатить с тем же успехом и все были бы рады. Я просто к тому, что есть любимая работа, есть не любимая, но нет. Все работы любимые.

Я: Это понятно, но есть же разделение на бизнес и для души.

Михаил: Да, вот это есть, но всё для души.

Мила: Нет-нет, знаешь, тут какая система, я сейчас тебе объясню. Ну вот, например, если делаешь серьги с расчётом, что их можно теоретически продать, то сразу попадаешь на много пунктиков, требований к тому, какими они должны быть: не очень большие, они должны быть не тяжелые, они должны быть такие сякие и плюс их две. То есть, серьги, которые ты планируешь продавать должны удовлетворять всем этим требованиям.

Михаил: (Приносит серьги в виде полушарий мозга).

Вопрос: а кто их купит? А если не купит, то зачем их делать?

Я: Ну как зачем? Если делается, то надо делать.

Михаил: Да. Но всё равно конфликт. И если ты придумаешь себе что-то, обманешь себя, что это продастся, то всё равно долго не протянешь. А если не обманывать, если знать это, то ты просто делаешь себе ещё какую-то линию. Есть прет-а-порте…

Я: Ну, да, а есть от кутюр.

Михаил: Да, и подиум.

Мила: Ну не совсем так, не совсем. Потому что если ты делаешь то, что пришло в голову, воплощаешь то, что ты увидел и почувствовал и получаешь конечный результат, который тебя удовлетворяет, а потом из этого пытаешься сделать какую-то вещь… для людей, скажем… то тебе надо будет уменьшить, поменять материал, сделать то, сделать сё, и в результате  это будет уродец.

Михаил: Ну, не уродец, а другая работа. Изначальный посыл разный. Тут ты делаешь для себя, на выставку, а тут делаешь для людей. В одном случае ты доволен, в другом случае люди довольны. И это никогда не пересечется. Хотя вот на уровне получения удовольствия произойдёт контакт. Кто-то смотрит, кто-то в теме, на волне… волна..  У нас тоже вот считается ещё, что ювелирка – это коммуникация.

Я: Я бы сказала, что пока далеко не всеми)).

Михаил: Ну, вот ты идешь по улице, видишь, человек одет как-то, видишь серьги у него определённые. Он уже даёт тебе знак.

Есть такая хорошая штука – флаг. Вот ты говоришь, чем одно отличать от другого – бизнес от творчества. Не важно, что не купили искусство. Это флаг. Ты флаг поднял. Пришли на флаг, купили дизайн. Не важно, что не продали. Есть знак, куда прийти.

Мила: До 2000 года у меня был довольно длительный период, когда я делала что-нибудь этакое куда-то. И вот в этой штуке я могла сходить на выставку куда-нибудь. Там же получалось что. На открытии обязательно есть журналисты. Которым  нужны фотографии. Что им надо на фотографии? Что-нибудь этакое. Меня, естественно, стали фотографировать. Потому что когда вокруг меня, например, обмотана какая-нибудь здоровая конструкция, это же прикольно.

Сначала стали фотографировать, потом стали брать интервью, потом стали приглашать на всякие разные ток-шоу. Ужасные. Иногда приглашали как художника – это, конечно, удача. И отсюда клиентура собственно и образовывалась, потому что люди это видели и им, естественно, этакого хотелось, но эти вещи никогда никто не покупал и меня всегда мучил вопрос, нахрена я это делаю? И вот то ли я тогда сообразила, то ли ты тогда сказал, что это флаг.

Я: Но можно ли сказать, что на данный момент у вас есть некий баланс между творчеством и бизнесом?

Михаил: Нет.

Мила: Но, кстати, мы придумали кое-что.

 
(1) Mi-Mi Moscow, брошь «Arigato», 2016, (2) Mi-Mi Moscow, брошь «Озеро Чад», 2016

Потому что если делаешь серьги – проблема требований, если делаешь кольца – то же самое. Что бы ты ни делал, ты всегда попадаешь на ограничение – оно должно быть изначально такое и такое. Но мы придумали совершенно другое. То, что удовлетворяет нас, и удовлетворяет клиентов. Они не могут выбрать, они покупают их тоннами и их у нас штук 100 наверное в доме. Пожалуйста. Это броши (приносит коробки с брошами). Это маленькая скульптурка, она может быть большого размера, она может быть тяжёлая. То есть, делай всё, что хочешь. И 99 процентов этих брошей в одном экземпляре. Все они с названиями. У них есть своё лицо, их никогда ни с чем не спутаешь.

Михаил: А это, между прочим, венецианец, это чайка, позеленевшая от чего-то. Которая стащила красную пиццу.

Мила: Посмотри, какая кичёвая звезда – это звезда счастья. Ведь что такое счастье? Это когда фонтаном бьёт во все стороны.

 
Mi-Mi Moscow, брошь «Звезда счастья»

 
(1) Mi-Mi Moscow, брошь «Saint Sebastian», 2010, (2) Mi-Mi Moscow, кольцо «Relax», 2006

 
(1) Mi-Mi Moscow, галстук «Для очень важного мужчины», 2004, (2) Mi-Mi Moscow, сейф «Bathyscaphe Enterprises», 2003

 
(1) Mi-Mi Moscow, сумочка «Сердце», 2008, (2) Mi-Mi Moscow, кольцо «Пожарник», 2006

О проекте

«Неювелирная ювелирка (Contemporary Jewellery)» — авторская колонка Изабеллы Антонио (@dep_jewellery) на портале ЮВЕЛИРУМ.

Белла рассказывает о современном ювелирном дизайне и дизайнерах направлений contemporary jewellery из России, пост-советских и других стран, а также показывает их работы.

<Version for English-speaking readers>

In February we launched Isabella Antonio’s blog devoted to contemporary jewelry in Russia and outside. Today we publish her first interview for this blog. Bella has chosen for this interview, probably, the most prominent figures belonging to the genre — Russian artists’ duet Mi-Mi Moscow, and spoke with Mila Kalnitskaya and Michael Maslennikov about their art and contemporary jewelry in general.

When I got to see Mi-Mi Moscow for the first time in the catalogue «500 rings», I couldn’t tell anything but astonishing «What is that? Who are they? How come?» Works of this duet of Moscow independent artists — Mila Kalnitskaya and Michael Maslennikov, who place themselves into the 3-rd (!) generation of Russian contemporary jewelry — were really different, bright and provocative. Participants and winners of multiple exhibitions and contests, including the Grand Prix in «International Craft Exhibition –ITAMI» 2003, they are more famous abroad than at home. And finally, after 4 years, Juvelirum.ru gave a chance to share this crazy creative phenomenon with a circle wider than my crafting table neiboughrs)).

Below are the photos kindly provided by Michael, and extracts from our conversation.

The beginning

Michael: In Poland they called us MiMi. In 2000 we flew to Krakow for the conference. And it was too difficult for them — Misha, Mila.. Mi…Mi — oh, exactly, Mi-Mi Moscow! We were not delighted — what kind of name is that? Back in Italy our neighbour calls his dog Mimi. But the name stuck firmly.

Mila: That’s because our names and last names are too long and complicated, its inconvenient for foreigners. Misha’s is a kind of easier, but mine is tough. Letter «ts» for Italians is totally impossible.

Me: When I saw your frogs in catalogue «500 rings», I couldn’t beleive that Mi-Mi Moscow is a Russian brand. And that this kind of art is possible in Russia. A couple of years ago in Moscow there was a Retrofuturism exhibition (our reportage on Juvelirum) that featured the works belonging to avangard (in the perion they were created). Before that exhibition it was difficult even to imagine that Russian artists did created such things. It happened because they all, evidently, were hiding or continue to hide somewhere. Nevertheless, it became clear that in Russia, back in the USSR, something was going on.

Michael: To be exact, we don’t belong to the USSR period, we rather got to a sort of «shift change» times. Before Perestroika, all life went around the Moscow museum of Decorative Art. But when it all happened, all the artists were abandoned.. maybe not exaclty that word, but the story with art exhibitions was over. And we got a chance to have all that for a couple of years, and that was it.

By the way, there was one more funny moment. In the «previous life» (our families used to be friends), my wife came up to me to say — «Misha, 15 rubles per month is not enough» (why I remember that — the figure was one and the same, only zeros were added). I asked — and how much would be enough? And she tells — I don’t know.

Being a simple person, I started to call my friends and ask the question.

— Slava, how much do you make?

— Misha, 15,000, and that’s not enough.

Calling to Maxim Voznesensky (founder of Jewellery Theatre):

— Max, how much do you earn?

— 150,000 rubles, and I need more.

Calling Mila:

— Mila, how much do you get?

— 1,500, 000 rubles and it is not enough.

And what should I do? — I get only 15 rubles?!))

Mila: He embellished the figure a little bit, but that’s right, the income could differ 10 times, 100 times, etc. Misha was engaged in art doing the works for exhibitions, and in order to make at least some money, family made him (and that took lots of effort from them) to also make some jewelry that could be sold via art shops. Slava used to have good orders and clients, Max Voznesensky — his company has already shifted towards diamond jewelry. And I was actively making money — commercial jewelry.

Michael: Yes, I was making a little bit of commersial things, and majorly — dealt with exhibitions, and you were vice versa: majorly commercial, and a little bit exhibitions.

Mila: Yes, I used to have lots of clients, I was fountaining, and I had a good workshop with everything needed. And there was not so much creative work in my life. Mostly I could spend just August for the creative process, when I stopped to go to Volga river with my first husband (I loved to fish for spinning). Because when you don’t have a man in the house, you don’t have to do much housework, don’t need to cook. And you get tons of free time, when you are not supposed to work, but you ask yourself questions — what if I try to do this or that.. Its not that clear when an idea is still in your head, it is not like drawing or 3D images. And you start to do that, you get involved, the month is over — and wow, here is something you’ve created. You put it on, staring in the mirror.. I’ve got things that I could, of course, wear, but only to go out — at some events, to get out from the car maximum.

Me: not utilitarian.

Mila: Yes. And whose advice would I ask for? You can’t even tell exactly whether it is good or bad. It is hard to evaluate yourself. Looking at somebody else’s things, I can tell pretty rapidly — yes or no, and if they ask for explanation, I would concentrate and put up some «basis». So, I would call him — Maslennikov! Stop by, I’ve created something. And Misha would come.

Mila and Michael have both graduated from Stroganovka. Before the start of their collaboration, both worked and participated in exhibitions separately from 1985.  

Mila: Finally, in 2000 we decided to let all that money go, and made a decision.

Michael: Yes, Mila told then that we will die. From hunger. But we decied to somehow hold out a year. And first rememberd about that conversation only 5 years later.

Talking about that 1,5 billion and 15 rubles thing. We made our way independently, and got to a certain point. And we’ve got there pretty much in equal position. No one was really more richer or poorer than the other one. Oh! Mila owned a half of a car, and I had a half of an apartment. We’ve walked different roads for 15-20 years, and came to the same result.

And also there was funny with that Perestroika period. It gave rise to various companies — gold, dimonds and so on. And it all went the following way: everybody is making jewelry out of melchior. Somebody smart comes in and announces: all you do is incorrect, you have to deal with silver. Everybody starts to deal with silver.

Mila: Still no money.

Michael: Yes, still earning nothing. I mean, earn exactly the same as before. Than another smart person appears with a message: you should make jewelry out of gols. OK, everybody switch to gold. Still get the same amount of money. Then somebody else brings an idea that now is the turn of diamonds. Everybody do dimonds, no change in income. And somewhere in 2000 we looked at all this mess, left it as it was, and returned to melchior but rose the prices. Well, what’s the difference which material to apply.

On education

Me: There are, for example, workshops, intensive courses, when the inviting party provides the location and facilities, teaches, straightens one’s hands in two weeks, etc. Have you thought of something like that?

Michael: You see, there is a big question — what to teach? And how to straighten hands? When we ourselves do not understand what’s going on in the world. We have our experience which has already taken place. And they all are young. If we deliver it all to them, we can make a total mess in their heads. Really. And we’ll transfer the experience which is already over. It’s a seriuos problem.

We gave lectures in China a year ago. They had a big educational event since it took place at the design university (*), devoted to exhibition. There were people from differrent countries. Americans, Canadians, Europeans, Coreans, Japanise — and everybody had the same question, what to teach? Should we teach history of arts or not? And if we do teach it, then how? We can’t deceive. If a person is going to become an artist, and we try to teach that, he or she will not be able to make money. If we teach them to make money, they are not going to be artists. All the same problem, universally.

(*) International conference «Ways of developing the jewelry art and design and the problems of education in the rapidly changing world».  International jewelry exhibition in Pekin. It took place at Pekin Academy of art and design from 16 to 30 December 2015.

Mila: And I’m really happy that when I graduated from institute and was actively engaged in all that art process, there was no computers. It seems that now it is much easier for a young person to concentrate on technology rather than simply get a peace of paper and a pensil, sit and turn on some fantasy.

Me: You mean, hands go before one’s head?

Michael: When you’ve got nothing — can you imagine what a vastness it is around you? And when there is something, you find yourself in a sort of corridor. But all that was true before as well. Take, for example, a filigree technique (I’m a filigree specialist by profession). You may collect technologies. As soon as you absorbed one, goodbye, move to the next one. So, experience is good, but you still may leave this corridor.

On exhibitions and galleries

Mi-Mi Moscow participated in the following exhibitions, such as:

• BEIJING INTERNATIONAL JEWELRY EXHIBITION, Китай (почётные гости) 
• Florence Jewellery Week, Флоренция, Италия
• PREMIO FONDAZIONE COMINELLY, Brescia, Italy
• Espace Solidor, France
• «Two capitals»: Moscow + Washington

and many others (see the list on Mi-Mi Moscow site).

Mila: When you want to participate in the exhibition, you send your works. And we worked it out with DHL: you describe the enclosure as toys, souvenirs, whatever, I mean — create the illusion that it is a present. And evaluate it below $100 so that customs passes it fast. But organizers from Holland once made a really mean trick. They invited us both, but in booklets and other papers specified just one of us and wanted to present the works under just one name. We got angry and refused to participate. And organizers then sent our works back, stating in the documents that it was a silver, and put a high evaluated price. Customs officer called us and suggested to pay 50% custom fee. If you don’t pay, they send things back of destroy them. Since it didn’t make any sense to return it back to Holland, we lost the works. And such situation has happened repeatedly. Such an upset. But we have redone them.

Michael: We actually have bought a house in Italy in order to make a gallery. House, glass cases, halls, everything was done to make a museum. But the situation is changing. It is really uneasy there at the moment.

That’s why, you know, I think that everything should be done here. Of course, powerful rackets in the first place)). But in the second — of course, all these exhibitions. Because when I read on Juvelirum all that — western exhibitions.. OK, it’s all clear and familiar. But what about Russian exhibitions? It’s a question! How to get exposed there?

Me: But which exhibitions you are talking about? I guess they may be either purely industrial — like Junwex, or they are «markets»..

Michael: Yes I know.. In our times there was a museum of decorative art. It generated all that. And then we, you know, got carried away a little bit)).. like you work, work quite a lot, and wow — twenty years have passed. And everything has changed.

Mila: Yes, it all was terribly interesting. Because you may sit and do whatever you want. And we got carried away — we are already fifteen years in all that. And we created a quite large collection. And some time we will not be alive any more. And it is normal. And this collection should go somewhere..

On the «freedom of creativity»

Mila: I don’t like two things: when I have nothing to do, and uncertainty.

Michael: And it is all in your hands when we take jewelry art. If everything got fine — you did a good job, if you screwed it — you are the fool. And one more point: what you think up — that’s what you’ll get. What is a jewelry artist’s work? Exhibitions? The works? Exhibitions are the career. So, one needs career or a good work? If you make something «to the event», for an exhibition, with a specific topic — this is not a freedom.

Mila: Yes, for example, I don’t like to make anything «on the topic». My body starts to resist. Since it looks like you have to. Of course, it is stated politely — you are requested or suggested)). But still it feels like you have to. And all the cells in my body tell me — no way, we don’t want.

Me: And what to do with the orders?

Mila: For a while, we had a rather funny situation with our orders. I was in a period between two husbands, it lasted around a year. All that time I just couldn’t sit at the table and work. You just can’t do anything in situation like that. But to do nothing is boring. Paradox. There is an emptiness around, people bounce off you. And suddenly there are clients arising — our local pop-stars, many famous names. That was one category. And the second one — those were the wifes of «new Russians» — those rich people who had money, but didn’t know where to get things. They all were longing for something unusual. And a I needed money and wanted to occupy my head in order not to think about all this situation I got into. And it was really interesting to interact with clients, because somebody wants something outstanding, but they are afraid to death of something outstanding. And women clients couldn’t appreciate new jewelry pieces immediately.

For example, asymmetrical earrings. They started to complain — how will I put it on, I can’t go out in that. And we start asking — for what sake are you coming here? You want something exceptional? Maybe you better go buy thing in a store? Why are you making all those haircuts, buy all these things? Because you want to be the best. So that you come into the room, and everybody started looking at you. All men are yours, all women hate you)). And it really worked out with them.

Michael: And it happened for many times when clients who started feeling the taste ordered more, or were bringing some additional money some other way.

The flag

Me: In one of your interviews I got across a phrase that there are things you do «for the soul», and there are those you do in order to obtain a possibility to do something for the soul.

Michael: No)). That was maybe something from the soviet times. There were art salons. And artists made things for salons and for exhibitions. I personally know nobody who would sell the things made for exhibition. For museums? They didn’t have money. Just a little bit, but it doesn’t count. They could not pay at all and everybody would be happy as much. I mean, there is one’s favorite work, and there is the one you don’t like, but no. All my works are favorite.

Me: I got it, but still there is a division on «for business» and «for one’s soul».

Michael: Yes, there is, but all of it is for the soul.

Mila: No-no, you know, there is another system, I will explain. For example, if you make earrings aimed to be sold, you face lots of requirements to their appearance: not very big, not heavy, and so on, and there should be two of them. So, earrings you mean to sell must comply all these rules.

Michael: (Brings earrings in the form of brain half sphere). Question: and who would buy it? And if nobody buys it, why would we make them?

Me: What do you mean — why? If you wonna make them you make them.

Michael: Yes. But still it is a conflict. And if you make something up for yourself, deceive yourself that it will be sold, you won’t last long. And if you do not deceive yourself, if you are just aware of it, you simply make one more line. There is pret-a-porte..

Me: .. and Haute Couture.

Michael: And podium.

Mila: No, not exactly like that. Because if you make what came to your head, realize what you noticed and felt and receive the end result which satisfies you, and then you try to make a thing out of it «for people», so to say.. you will need to reduce it, change the material, do this, do that, and in the result you’ll get a crimp.

Michael: Hm, not a crimp, but a different work. The initial message is different. In one case you make it for yourself, for exhibition. In the other one you make it for people. In one case you are happy, in another — people are. And this will never intersect. Though, there will be a contact on the pleasure level. Somebody is watching, somebody understands, is on your wave.. the wave.. We think that jewelry is a communication act.

Me: I would say that not many people get this idea)).

Michael: Imagine, you are walking down the street, and you see a person wearing something, like some certain earrings. She is sending you a message.

There is a good thing called a flag. You are asking how to distinguish one from another — business from creative process. It is not so important that nobody has bought a piece of art. This is a flag. You raised the flag. They came to the flag, and bought design. No matter that you did not sell. You put a sign so they see where to come.

Mila: Before 2000 I had a rather long period when I used to make something extraordinary. And I could wear this unusual piece of jewelry, for example, at exhibition. And here is what I figured out. Journalists always come to the open ceremonies. They need photos. What do they need on the photo? Something outstanding. They started to make photos of me. Because, say, when something strange is wrapped around me, it is fun.

They started to make photos, then — take interviews, and invite to different talk shows. Those were terrible. Sometimes they invited me as an artist — that was a luck. And that gave me my clients, because people saw that, and they wanted something like that, but they never bought such things and I kept asking myself this question — for what sake I do all that? And then I probably got it myself or you told me — that it is a flag.

Me: Can you tell that currently you have a certain balance between creative art and business?

Michael: No.

Mila: But, by the way, we invented something. If you make earrings, you have problems with requirements, if you make rings — all the same. Whatever you make, you face restrictions. But we got an idea of something different. Things that satisfy ourselves and clients both. They cannot choose just one and buy tons of those, we store probably 100 pieces at home. Those a brooches (brings the boxs). This is a small sculpture, it may be bigger, and it may be heavier. So, you may do whatever you wish. And 99% of them are in just one piece. All have their names. They have their own «faces», you won’t mix them up.

Michael: By the way, this is from Venice, this is a seagull, got greenish for some reason. It has stolen a red pizza.

Mila: Look, what a kitch-style starfish — this is a happiness star. What is happiness? It’s like you are a fountain that splashes around.

About the project

‘Nonjewellery Jewellery (Contemporary Jewellery)‘ is a blog conducted by Isabella Antonio (@dep_jewellery) on JUVELIRUM.RU portal.

The blog is devoted to contemporary jewellery design and designers from Russia, former USSR and other countries.

Related text in English: What goes on with contemporary jewelry in Estonia: interview with Ketli Tiitsar«