Исчезающие женщины. Анализ тем выставки “9 марта”

Беспомощность перед насилием. Невидимость в обществе, приобретаемая с возрастом. Тело не для себя, а для деторождения. Страх быть не такой как ждут. Мучительные попытки исследовать и принять себя сегодняшних. И новый страх — сближения и отношений. Все это (и не только) стало темой работ знакового события — первой в России выставки украшений жанра контемпорари, которая 9 марта открылась в московской галерее Граунд Солянка (наш анонс). Через неделю после открытия выставки «9 марта — о гендерных стереотипах и феминизме» галерея закрылась для посетителей из-за коронавируса, сохранив онлайн контакт с работами: на сайте «Граунд Солянки» доступны видеоэкскурсии и выпущен каталог. 

Живой контакт с работами и их авторами — в том числе смелыми российскими дизайнерами, многие из которых впервые решились на «ювелирные высказывания» — был очень коротким. Многое хотелось бы обсудить, но не было шанса. Мы решили восполнить этот пробел, просто взяв и начав беседу.

Ниже — обзор работ и мысли по поводу. Собеседницей нашего главреда Ольги Кулейкиной стала соорганизатор выставки «9 марта», автор ее концепции и колумнист Ювелирума с темой контемпорари Белла Антонио. Какие вопросы на самом деле исследуют авторы*, что больше волнует наших, а что — зарубежных дизайнеров, какие темы остались за кадром, и даже какие требования имеет смысл предъявлять к контемпорари-украшениям — читайте в нашем диалоге. Конечно, письменном, как полагается при пандемии.

*в таблице под текстом — обобщение главных тем выставки.

О.К. Белл, я не знаю, что ждала ты от участников из России, но я, говоря честно, привыкла, что российский дизайнер довольно сдержан. “Нашим людям” свойственно сделать нечто абстрактное, часто — красивое и интересное, но никак свою работу не подавать. Прямые высказывания, свойственные контемпорари, у нас обычно прячут за размытыми фразами, социальные темы для работ практически не выбирают. Редкие исключения — Тина Хмельницкая с серией работ #саманевиновата, где она использует выбитые зубы пострадавших от насилия женщин, о котором я писала на Ювелируме, Татьяна Корнева с “Фем-распятием” о том, как компании торгуют идеями феминизма для продвижения своей продукции.. Поэтому я и ждала, что от наших дизайнеров будут работы с самокопанием — о чем-то вечном и абстрактном (и да, они были, были!). Но удивилась, что было и достаточно много резких, прямых и очень болезненных.

Б.А. Мне и хотелось резких крутых работ (я же резкая :) на социальную тему. Или вдумчивых аналитических, но не абстрактный “взгляд и нечто”. Соглашусь, что в этом смысле одна из задач выставки выполнена. Я думаю, сдержанность российских дизайнеров связана с тем, что не было среды, необходимости, call to action для социального высказывания. А теперь, если коронавирус не убьет всё вообще, такая среда зарождается благодаря выставке. Люди знают теперь, что “а чо, так можно было”, и не в стол, а в одну из лучших галерей современного искусства Москвы.

О.К. Да, наши дизайнеры меня удивили — еще и тем, что многих авторов я не узнала по их работам, выставка сподвигла их сделать то, что они не делали до сих пор. Но, кстати, по поводу иностранных дизайнеров у меня тоже был стереотип. В таблице под текстом я выделила тему “легализация женских половых органов” — назвать их вслух, и погромче. Мне казалось, что процентов 80 их работ будет именно про это. А сейчас насчитала всего 5, плюс 3 — русских (куда включаю также не попавшую на выставку работу Владимира Маркина “ПМС”). Почти не перекос (правда, здесь поработали и организаторы, отсеявшие вещи совсем без идеи).

Б.А. Да, поскольку для меня это была выставка — исследование (несостоявшееся), я среди себя выдвигала гипотезы, которые анализ экспонатов должен был подтвердить или опровергнуть. Одна из гипотез была как раз в том, что прямых высказываний на тему половых органов будет больше у российских участников, чем у западных. Просто потому что для нас, кто бы что ни говорил про равенство в советском союзе, феминизм, как возможность быть собой, тема менее понятная, имхо. В итоге, гипотеза неверна, как мне видится. Потому что многое зависит не столько от социокультурных особенностей той или иной страны, сколько от конкретного автора. Его умения рефлексировать, анализировать и т.д. Ну и некоторые российские авторы меня удивили. В хорошем смысле. Не фантазиями на тему органов, но вообще).

О.К. Кстати, зачем вообще нужны украшения про условную вульву (эта часть женского тела прямо чемпион), где сам орган и есть идея? Ведь в этом есть что-то детское? Сказать громко то что вроде не принято, пусть все позлятся? (что и произошло со знаменитой “прокладкой Маркина”).

Б.А. Этот опрос мы обсуждали с психологом Настей Бутенко в интервью для рубрики “почему мне важно”. Вкратце: это то, о чем надо сказать, чтоб уже перестать об этом говорить. Ну и совершенно очевидно, что изображения члена (и мужская телесность, секcуальность) вполне легитимны искусстве (и на заборе), а вульва и всё, что с ней связано, то есть женская телеcность и секcуальность в принципе, воспринимается как грязное, стыдное, тэдэ. Или как кхмм.. предмет пользования, не что-то самостоятельное и самоценное. Типичнейший гендерный стереотип и перекос. С которыми таким прямолинейным способом и борются вульвообразные экспонаты хх)). Да, есть такая картинка, где мужик с попкорном на диване поглощен просмотром какого-то кровавого боевика. На следующей картинке он в обмороке от вида капли крови на прокладке.

 

 

О.К. Когда я составляла таблицу по темам (таблица — внизу под текстом), мне очень интересно было посчитать, какие темы интересуют больше русских дизайнеров, какие — иностранных (хотя разделение на наших и иностранных немного условно, учитывая что кто-то уехал, но мыслями здесь, а кто-то и уже полностью там). И сюрприз: нет таких мировых тем, мимо которых мы готовы пройти. Распределение в целом оказалось довольно ровное. Зато есть темы почти что чисто русские. И есть, конечно, смысловые акценты по наполнению одних и тех же тем, иногда очень заметные. Планировалось ли делать какой-то анализ по ходу выставки?

Б.А. Да, изначально такой анализ закладывался в исследование.

О.К. Из очень “русских” тем внезапно отметился феминизм. Очки «Неправильная феминистка» Алины Абаевой, непринятое (как я поняла, из-за креста) «Фем-распятие» от Корневой, кричаще-розовое Liberta от Светланы Филимоновой — про «обратный тоталитаризм», когда тебя вынуждали «носить женственное и розовое», а сейчас наоборот — ты феминистка, и ты должна быть как-то того, не дай бог не нежной.. Значит ли это, что концепция феминизма в его западном виде не очень приживается у нас?

Б.А. Думаю, дело не в западной концепции феминизма. А в российской «кто не с нами, тот против нас», и постоянном желании дать оценку мировоззрению другого человека. То есть эти работы — еще и про выстраивание границ. И отвоевывание права быть действительно собой, а не карикатурной феминисткой-функцией с чётким набором дифференциальных признаков. Мне очень нравятся эти работы и по смыслу и по форме. Ровно те высказывания, которые могут породить диалог, которого я так хотела.

О.К. Про институт брака (фальшивый, с кучей условностей) — тоже в основном наши работы. Ироничная серия Марии Мамкаевой «Идеальные мужчины» — с ними, как и с другими иллюзиями, распрощается девушка после вступления в брак; правдивая, с женским обручальным кольцом а-ля рыболовный крючок (туда легко, назад — больно) Маши Стариковой, «Канцелярские скрепы» Кирилла Стрюка — там все понятно из названия. Может, это от аллергии на постсоветские ЗАГСы?

И важная тема — обесценивание женского труда. И в этой подгруппе пьедестал, так сказать, целиком завален нашими медалями (работами). Просто гимн этой теме — «Эффект Матильды» Марии Мамкаевой, которая специально изучила научные сферы, в которых открытия делали женщины, но славу у них «увели» (угадайте кто). И тонкая по смыслу работа Ирины Латкиной (кстати, вообще не в ее привычном стиле) — «Бремя», колье-ярмо, закамуфлированное под милый розовый (работа по дому она такая, да — приятная и легкая). Потому что болит именно у нас? На западе уже отболело?

Б.А. Тут то же самое, имхо. Стереотипы. И люди, постоянно и беспардонно нарушающие твои границы, чтоб объяснить тебе, что женщина должна выйти замуж и хранить очаг, а мужчине не обязательно жениться, но он должен быть добытчиком. То есть болит, кмк не из-за самого стереотипа, а от формы его предъявления, навязывания и контроля соответствия ему.

Феминизм, women empowerment:

 

 

 

 

 

 

 

Брак:

 

 

 

 

 

 

Обесценивание труда женщин:

 

О.К. Одинаково больной темой для всех оказалась тема социального давления на женщин, которые «прелесть какие дурочки», а если чем-то недовольны — так это же истерика или «у нее пмс/мужчины долго не было», не обращайте внимания. Тему вот этого «затыкания рта» (будь такой какой ждёт общество) именно наши дизайнеры решили кардинально — в экспозицию попало аж три вида масок-намордников, в том числе колющих свою хозяйку изнутри. Страшновато и очень образно — молчите, девушка (вспомнились истории отправок мужьями жен к психологу, «пусть там тебе полечат нервы»). Но и среди иностранных участников довольно сильные и не менее страшные работы — например, маска на глаза “Истерия” (автор из Новой Зеландии) — о выдуманной “чисто женской” болезни, по сути сводящей на нет любое предположение о праве на чувства.

Теперь о темах, которые общие. Принятие женщиной своего тела, его обесценивание («куда ты лезешь, тебе еще рожать») и возвращения контроля над ним — наверное, одна из самых болезненных тем для иностранных участников (сужу по количеству работ). Яркий пример — «кольца-соски» австрийцев VALK jewelry в честь истории с итальянской девушкой, капитаном морского дозора и представительницей благотворительной миссии Каролой Ракете, которая взяла на себя ответственность за судьбу 50 африканских беженцев, но массовое обсуждение публики вызвал не ее смелый поступок, а просвечивающие сквозь футболку соски. Кстати, эту же тему поддержал российский автор Кирилл Стрюк — в его серии женский сосок, мало отличный мужского, тем не менее прикрыт кусочком бумаги. По этой теме вообще много ярких работ — в их числе «Мой прекрасный внутренний мир» Марии Лыковой с 3D-моделью собственной челюсти автора.

Б.А. Да, сексуализация, объективация женского тела проблема, актуальная для всех. Первый экспонат, который пришёл мне в голову ещё до начала подготовки к выставке, и который я конечно же не сделала, был на тему кормления грудью в общественных местах “прикройся женщина”.

О.К. Да-да, прикройся, а лучше сиди дома (вот кстати пусть все, кто такое советовал, прочувствуют всю глубину ощущений с такого “сидения” — на карантине).

Обесценивание личности:

 

 

 

 

 

 

 

Объективация тела:

Алина Абаева @rhejajewellry, Россия. Брошь-менструальная чаша «Не стыдно»

 

 

 

О.К. Отдельная сильная тема этой выставки — проблема насилия. Лезвия для женского обрезания (Испания/Греция), кольцо «02» Ирины Габелия («вот убьёт — тогда и звони»), работа Тины Хмельницкой, знакомая серия Force выпускницы Британки Анастасии Кучеренко — из наших. Уровень сопереживания и осознанности международных авторов впечатляет, но мне страшнее (и, прости, ценнее сейчас) — наши работы, поскольку речь в них идет о том ужасе, что происходит у нас прямо сейчас.

Еще одна важная тема, пока что мало раскрытая в нашем инфопространстве — возраст женщины, ее «стирание» из общества как только перестает восприниматься «хорошенькой», сексуальным объектом. Из ярких работ — Елены Беловой, с короной на поседевших волосах самой художницы, и Али Загировой, которую я знаю по работам из янтаря, но в роли «янтаря» в ее кольцах в этот раз выступил тающий тростниковый сахар.

Поиск новой идентичности женщины после того, как поломались все ее старые роли, думаю, стал лейтмотивом всей выставки, такой ее «философской» частью. И кстати, именно в этой теме по работам на выставке я вижу какую-то растерянность, как минимум в «международном секторе». Как будто долго бежали, боролись, победили — и что-то сломалось внутри, вот это «с собой наедине», когда не с кем бороться. У русских дизайнеров, как всегда, все пока проще — бороться есть с кем). В «Четках среднестатистической женщины» Татьяны Корневой (эту ее работу в экспозицию приняли:), каждая бусина имеет наклейку со словом, вырезанным из популярных женских журналов. Как говорят консультанты, первый этап стратегии — зафиксируйте, где вы сейчас.

Кстати, а что насчет традиционных взглядов на отношения мужчина-женщина? «Исчезающая женщина» в заголовке статьи — это ведь и про это тоже. Женщина-вода, которая поймет, поддержит и вдохновит в том смысле, что вкладывали веками, как-то стремительно исчезает на Западе. Но не у нас. Я почему-то ждала, что именно русские дизайнеры озвучат тему традиционных отношений, хотя бы из ёрничества). Никто не рискнул?

Б.А. Думаю, дело в возрасте. Российские участники — плюс  минус мои ровесники (мне 38) и младше, для нашего поколения, имхо, вопрос не стоит так остро. Или остро, но есть и темы поострее). То есть, мы уже присвоили право быть кем хочешь —  водой-огнём-воздухом-землей — среди себя и своего ближайшего окружения. Это я по себе сужу, конечно)), но наверное имеет смысл посмотреть комменты под материалом от наших участников.

О.К. Так, раз уже начала тема «чего бы ещё»..  Дизайнеры затронули тему страха современных женщин — в первую очередь перед мужчинами, попаданием снова в зависимость, страх этой боли. Даниэль вон Вейнбергер, Бельгия, «Не трогай меня», серия колье с шипами и свистками — как раз о том. И мне кажется, это сейчас это какая-то прямо сильная боль, где-то не осознаваемая, но может быть естественная как этап, который надо  пережить? Но без зависимости не может быть и близости. Про близость тут, пожалуй, только работа Аллы Ожеговой, которая мне очень близка — «We are one» (переплетенные волосы разных женщин). (Дополнение от 14.04: автор уточнила, что «волосы не только женские, но в том числе и нескольких мужчин, даже одна борода немного поучаствовала)» — так что близость вышла вполне общечеловеческая, примечание ЮВЕЛИРУМ).

Б.А. Но это близость женщин. Типа сестринство. Человеческой близости, так чтоб без оглядки на гендер — нет, к сожалению.

О.К. Еще одна тема, которой мне не хватило — родительство. Наверное, она понятна лишь тем кто в нее погрузился велением судьбы. Но это — источник дикого количества переживаний, переоценок себя и опыта, и отношений с собственными родителями, причина, мне кажется, 70% походов к психотерапевтам. Работа «В движении» — единственная на выставке, которая касается материнства, ее готовила молодая мама, и это, к слову, одна из самых сильных работ (она вынесена на обложку каталога). Твоя работа, Белла, работа с гинекологическим зеркалом-брошью — не принятая на выставку из-за крестов, вроде бы тоже говорит о материнстве — решение стать мамой должно приниматься только женщиной и точно не церковью.

Б.А. Ну, моя работа скорее тоже про границы. Про их отстраивание. Я не знаю, почему нет работ про  материнство. Может, потому что всем окунувшимся и так понятно, и они наговорились об этом в песочницах, чатах, поликлиниках.. Ну, и многие проблемы материнства — штука вторичная по отношению к собственно гендерным стереотипам, проблемы материнства и  гендерные стереотипы находятся в причинно-следственных отношениях. То есть, вроде как по теме, а вроде и нет.

Материнство:

 

Насилие:

 

 

 

 

 

 

Возраст и «невидимость» женщины:

 

 

 

Поиск идентичности женщины:

 

 

 

 

 

Близость, гендер vs. человечность:

 

 

 

 

 

 

 

 

О.К. А есть темы, которых не хватило тебе?

Б.А. Мне не хватило собственно диалога. В большинстве своем работы профеминистические и манифестативного характера. Только некоторые работы затрагивают тему мужской социализации и стереотипов о мужчинах, которые мешают жить и женщинам и самим мужчинам (Старикова, Рыженков). Только некоторые работы предполагают вопросы и диалог. Но это уже вопрос не к авторам. Скорее к  тому, что затронутые проблемы слишком болезненны пока. Пока хочется выйти в лес (выставку) и проораться. А потом уж можно будет и в диалог).

Очень хочется отметить работу Пети (One Day Art) — колье «Кадык», единственная часть тела, которая неотделима от мужской физиологии, ее нельзя «пересадить», но ею можно поделиться — взять и надеть.. Это трогательно, профеминистично, но без прогибания под. Ну и форма прекрасна).

Ещё мне на хватило моей запрещенки и несделанной работы про феминитивы).

 

 

О.К. А с ювелирной точки зрения? Как уровень? Должны вообще к контемпорари-работам применяться те же требования, как к ювелирному искусству в целом? (берем его трактовку образца “советский авангард”).

Б.А. Ожидаемо, что российские авторы были более традиционны в вопросах формы и материалов. Что приближает их скорее к контемпорари дизайну и крафту, нежели арту. Есть немало работ в лоб (как впрочем и у иностранных коллег). Но так наверное и должно быть, да. Но случились и совершенно чудесные вещи. «Корона» Елены Беловой, например. Это одна из самых сильных работ на выставке и по форме и по содержанию. Это действительно арт объект.

Про требования для контемпорари  — лично у меня они следующие:

• Чистота высказывания. Чтобы высказывание максимально читалось из самой работы и, если это необходимо, из экспликации, как в случае с работой “Кадык” или с моей запрещёнкой: не все знают, как выглядит гинекологическое зеркало, и что кадык — единственная часть мужского тела, которая остается даже после перехода в другой пол. Если же работа — это условный просто цветок, а в экспликации накручена куча смыслов, которые никак не читаются из самой работы (фактура, цвет, свет, размер, материал и тд), то, имхо, это неудачная работа. Или наше традиционное “взгляд и нечто”, что, имхо, просто другой жанр — авторская ювелирка.
• Момент неожиданности, который можно объяснить через феномен бисоциации (см. А. Кёстлёр) — соединение несоединимых до этого идей. Причем не вообще до этого (всё уже когда-то было), а вот в какой-то определенный отрезок времени и в определенном лингвокультурном сообществе разного масштаба и параметров (возраст, пол, профессия) и контексте. Вспомним работу студента Британки Артёма Букреева  — камни в пакетах. Это бисоциация? Да, Это было? Да, но не в таком контексте. Считывается концепция без экспликации? Да, не целиком, но в большей степени.
• В идеале вещь не должна быть тиражируемой. Либо чисто физически это невозможно, либо бессмысленно прежде всего для самого автора — он уже сказал, что хотел, повторять в дуло для тех, кто в танке, не имеет смысла. Тут следует сказать, что нужно отличать тираж от повтора и копии. Почти любое произведение искусства, в том числе и ювелирного (высокого и контемпорари) теоретически можно повторить (автор делает это по спецзаказу, на продажу или для себя любимого зачем-то), либо скопировать (плагиаторы, любители, которые делают копии из любви к искусству, студенты творческих специальностей). При этом отношения устанавливаются оригинал  — копия/повтор. И чем больше повторов, тем хуже автору, имхо. Либо образ стирается, либо оригинал потихоньку обесценивается (хотя наверняка есть и другие случаи, но это к искусствоведам), в любом случае, обывателю становится непонятно — а с чего это искусство? Тираж же — это про дизайнерские и массмаркетовые штуки. И тут отношения мастер-модель — тираж. И чем больше тираж, тем лучше автору. Продажи, вотэтовотвсё. Чувствуете разницу? В общем у арта могут быть копии и повторы. А тираж — это уже про промдизайн. Хотя хороший дизайн имеет право быть на выставке наряду с артом, имхо. И опять же есть исключения. Тот же Артём Букреев. Это арт? Имхо, да. Можно его тиражировать? Нужно (кстати, где тираж, Артём?!)). Вот такой синкретизм).

Все ли экспонаты соответствуют этим критериям? Нет. И это нормально. В конце концов, это мои личные критерии для идеального объекта в сферическом вакууме). И скорее пожелания, чем требования. Ну и кураторов было четверо).

 

 

О.К. Ну и еще раз, в целом по темам.. Пытаюсь понять, что я вынесла из всех работ с выставки.

По теме «феминизм» — заявленной как основная. Что значит феминизм — если бы нам пришлось судить об этом термине по экспонатам (пусть мы прилетели с другой планеты и изучаем местные понятия). «Не тронь меня» — вот это суть движения?

Что главное в повестке на момент — у нас и за границей? У нас, насколько вижу по самым ярким работам, — обрести себя как личность, прекратить насилие и унижение. В мире — добиться максимальной независимости, даже — отсутствия зависимости, взять контроль в свои руки? Так ли это? Опять немножко страшно, и от того и от другого.

И, если уж зашло, насколько важен гендер как самоопределение? Вопрос «кто я?» — насколько ценно давать на него ответ, определяя себя в первую очередь с точки зрения гендера, а не, например, с профессиональной, какой-то общечеловеческой?

Пишу все эти вопросы и понимаю — выставка состоялась, а разговор пока, похоже, нет (ну кроме бурного общения в комментах с обсуждением прокладки Маркина:).

Б.А. Да, разговоры должны были состояться. Круглые столы и паблик токи в галерее, прямые эфиры с авторами, блогерами, посты в сетях и тэдэ. И про феминизм, и про судьбы ювелирки. Но сначала я ушла из проекта.  Потом пришёл коронавирус. И всё.

О.К. Как думаешь, способны такие проекты что-то менять, или меняется все само, естественным ходом эволюции, а контемпорари-выставки лишь призваны фиксировать точки боли?

Б.А. Фиксация точки боли — первый шаг к переменам, имхо. Но это лучше у психологов/социологов спросить.

Спасибо Маше Стариковой, Кате Рабей и Александре Павловской за помощь с подготовкой материала для публикации. Каталог выставки «9 марта» можно приобрести в печатном или электронном виде, написав организаторам сообщение в директ в инстаграм-аккаунте выставки @9march_project.

Основная часть предметных фотографий в нашем тексте — Арсений Кунцевич.

Анализ тем международной выставки "9 марта" (о гендерных стереотипах и феминизме)

ТЕМЫ	РОССИЙСКИЕ (И НЕКОТОРЫЕ РУССКОЯЗЫЧНЫЕ ИЗ ДРУГИХ СТРАН) АВТОРЫ	ИНОСТРАННЫЕ АВТОРЫ
“Легализация” женских половых органов и процессов	Катя Бочавар, "Слеза комсомолки"	Риль Гринфельд, Израиль, “Бубизм”
	into|into, "Драгоценные части"	Лука Уйвари-Жига, Венгрия, “Вне контекста”
	Владимир Маркин, "ПМС" (не принята в экспозицию)	Габриела Рамирез Мичель, Мексика, “Кольцо с листком-вульвой”
		Барбара Тутифрути, Мексика, брошь "Ла Конча”
		Анна Рисс, Австрия, “Сиська-брошка”
Поиск идентичности женщины в новых условиях. Смена привычных ролей и трудности на пути	Лиза Ольшанская, “Белье”	Линда Савино, Бельгия, "Не шлюха и не Мадонна"
	Елена Белова, серия фото “Богиня очага”	Хебе Архентьери, Аргентина, “Пусть ничто нас не определяет”
	Цагана Бадаева, “Цветок Лотоса”	Сигрун Палмизано, Австрия, “Голубое небо”
	Татьяна Корнева, "Четки среднестатистической женщины"	Цянь Ван, Китай, “Я не варю макароны..”
		Лиза Фурно, Австралия, “Социально сконструированные” (расплавл.прищепки..)
		София Захарова, Россия/Израиль, "Помолимся?"
		Ольга Черешнева, Россия/Чехия. Серия "Выбор", "Капсула"
		Тамар Пэйли, Израиль, "На краях одежды её"
		Кайя Ансип, Португалия/Эстония, серия "Сердечные замки"
Концепция феминизма сегодня, правильный и неправильный феминизм	Алина Абаева, очки "Неправильная феминистка"
	Светлана Филимонова, "Liberta"
	Макс Сытников, "Орден"
	Татьяна Корнева, "Фем-распятие" (не принята в экспозицию)
Empowerment, женская сила	Алиса Лециус, "Все кончено"	Филип Саже, "Многочлен"
	Тарья Полякова, "Красная Шапочка съела волка"	Франческа ди Чаула, Италия, "Ведь ты этого достойна"
		Орион Ивлиев, кастет "Heartgina"
		Йеннифер Хус, Нидерланды, "Генезис"
		Be Garcia, Испания, “Лучшие друзья девушки”
Институт брака, его фальшь, отсталость, неравные ожидания	Мария Мамкаева (Россия/Бельгия), серия "На свадьбу", "Мезальянс", "Комплиментарность"	Маайян Фима, Израиль, "Обручальные кольца"
	Игорь и Катерина Комовы, серия "Нестандартная помолвка"
	Даша Хорева, кольцо "Сердце"
	Маша Старикова, "Кольца"
	Кирилл Стрюк, "Канцелярские скрепы"
Переживание материнства		Батами Бентор, Израиль. “В движении”
Социальное давление, вынуждающее испытывать стыд, соответствовать ожиданиям. Объективация женщин	Катя Рабей. Judgements	Карин Кент, Норвегия, “Девственница или нет?”
	Алена Смирнова, "Розовая цепь"	Татьяна Лобанова, Великобритания/Казахстан, “Часики тикают”
		Эрато Кулуби, Греция, “Жертва еды”
		Фелике, "Мисс Вселенная"
Обесценивание женского труда, женщина как полезная функция	Ира Латкина, колье “Бремя”
	Мамкаева, "Эффект Матильды"
Объективация личности женщины, непризнание человеческих прав, права на мнение и эмоции, и внутренние связанные с этим проблемы	Weld Queen, маска “Намордник”	Кэтрин Йейтс, Нов.Зеландия, маска для сна "Истерия"
	SAYMO, маска "Я ничего не скажу"	Любовь Кедрина, Эстония, украшения для губ "Пассивный наблюдатель"
	Фосфор, маска "Монструм"	Роберта Бернабей, Великобритания, "Общественный разговор"
Социальная проблема неравноправия, где на выходе - физическая угроза для женщин, насилие	Екатерина Корж, "Its not a crime, its family bonds"	Ксанти Кальдели, Испания/Греция, “Лезвия”
	Анастасия Кучеренко, "Force"	Кэтрин Грокотт, Австралия, "Невидимые коренные народы"
	Кирилл Стрюк, "Губы"	Орион Ивлиев, Израиль, "Вич+"
	Ирена Габелия, кольцо "02"	Лорена Лазард, Мексика, "Ни одной больше"
	Тина Хмельницкая, #Саманевиновата	Анна Батвел, Сша, "Ее точка зрения (ВПЧ)"
Объективация женского тела, тело как функция для деторождения и сексуального удовлетворения мужчины, контроль над своим телом	Майя Котельницкая, Украина, “Без названия”	Лайла Мари Коста, Австралия, “Спасибо фармацевтич.компаниям” (контроль зачатия и риски)
	Алина Абаева, "Не стыдно"	Керен Гиспан, Израиль, “У меня вчера был секс”
	Кирилл Стрюк, кулон "Сосок"	Кьяра Мартина Даванцо, Швейцария, "ITouch", "Загляни"
	Татьяна Холоднова-Наталья Сталюк, "Amitis"	Ютте Лёпентин, Дания, “Женщины бывают всех форм”
	Марина Анохина, кольцо "Мое тело-мое дело"	Timothy Information, Великобритания, серия "Надувание", "Идет снос", … (секс в рекламе)
	Мария Лыкова, "Мой прекрасный внутренний мир"	Valk Jewelry, Австрия, "Соски"
	Белла Антонио, брошь "Против вмешательства церкви в репродуктивные решения женщин" (не принята в экспозицию)	Анн Лан, Дания, "Femme and fab"
Возраст женщины как фактор ценности и “видимости”	Елена Белова, "Корона"	Анат Абукайя, Израиль, “Выгоревшая”
	Аля Загирова, "Трансформация "
Гендерная идентификация vs. человечность?	Валерий Середин. "Трансформер"	Йотам Бахат, Израиль, “Я стану папой”
	Алла Ожегова, "We are one"	Фелике ван дер Лист, Нидерланды, “Хацегоптер икс и загадочные яйца”
	Юрий Былков, "Просветы"	Холланд Худек, США. "Имплант плечевого сустава"
	Петя Бизар, чокер "Кадык"	Огустин Жан и Жюль Майо, Франция. Кастет "Внезапная стычка"
	Даша Хорева, кольцо "Обезболивающее”
Не только феминизм. Стереотипы, бьющие по мужчинам	Маша Старикова, "Парни не плачут"	Карло Лючиди, Италия. "Катарсис"
	Павел Рыженков. "Настоящий мужчина"	Юсси Ярвинен. "Соевый мальчик"
Мужчина и женщина. Страх и взаимное принятие, эмпатия	Outsider Ненилин, "Come alone"	Даниэль вон Вейнбергер, Бельгия, серия "Не трогай меня"
	Максим Сытников, брошь "Букет"	, Екатерина Сисфонтес, Швеция, "В глазах смотрящего""